Финал моей любимой книги:
But it was all right, everything was all right, the struggle was finished. He had won the victory over himself. He loved Big Brother.

В переводе В. Голышева:
Но все хорошо, теперь все хорошо, борьба закончилась. Он одержал над собой победу. Он любил Старшего Брата.

Почему в обиход вошел именно Большой Брат, который в каноническом и общедоступном переводе именуется Старшим Братом - вопрос довольно интересный. Но сегодня я хочу спросить о другом:

Благодарю за внимание.

Дверь захлопнулась. Инженер Семенов поздоровался и оглядел кабинет. Опять двадцать пять: за столом два сотрудника в гимнастерках с краповыми петлицами, у окна на стуле - парень в нелепом трикотажном костюме, рядом - конвойный. И на столе черная коробочка. Побольше, чем предыдущие.
Семенова привезли сюда в шестой раз. После долгого перерыва - месяца полтора. До этого он бывал здесь каждую неделю, пять недель подряд. Странные люди появлялись один за другим, и у каждого была волшебная коробочка.
Лишних вопросов Семенов не задавал. Только один раз - кажется, это был второй осмотр - он спросил, нет ли поблизости той коробочки, которую он препарировал на прошлой неделе. Сравнить бы, мол. "Увезли, - сказал ему рыжий лейтенант. - В Академию Наук". И понял инженер, что больше ни о чем спрашивать не надо. А теперь и рыжего не было, вместо него - двое незнакомцев.
- Младший лейтенант Мирзоян, - протянул ему руку сотрудник. - Садитесь, товарищ Семенов. Поработаем. Это сержант Михайличенко. Если нужен инструмент или еще что, мы мигом...
- Спасибо. Включали? - Семенов показал на коробочку.
- Нет... Да... Не включается она! - ответил Михайличенко с заметной досадой.

( Пустите, я все сделаю!Collapse )

Уважаемый dip_c напомнил.

Фотограф ПМ был замечательным и весьма трудолюбивым мастером. Для души он снимал лошадей и обнаженную натуру. Для заработка не гнушался никакой работой. На ставку его брать опасались - мог напиться и забыть в какой-нибудь забегаловке кофр с дорогой аппаратурой (такое было как минимум дважды). Но заработать давали, ибо знали - не подведет, все сделает в срок и с наивысшим качеством.
В конце восьмидесятых его взяли в "Правду", и на последней странице главной партийной газеты стали регулярно появляться невозможно красивые лошади. Невозможно красивых женщин он продолжал снимать для души. А для первой и второй полос делал роскошные индустриальные снимки.
Летом 1986 года, когда ПМ о работе в "Правде" даже не мечтал, мы с коллегой Б. встретили его у памятника Энгельсу (того самого, который большинство населения Москвы считало памятником Кропоткину). Увидев нас, замечательный фотограф улыбнулся. Движения лицевых мускулов давались ему с трудом.
- Двое суток не спал, - сообщил он. - Работал. Сейчас деньги получил. Не ел тоже двое суток, пойдемте-ка пообедаем!
И повел нас в ресторан ЦДЛ. Там быстро организовали столик, и с той же расторопностью водрузили на стол чашки с бульоном, корзинку с гренками и графинчик ледяной водки - с них ПМ решил начать трапезу.
Опрокинув рюмку и запив бульоном, фотограф взял гренку, ласково помял ее - и немедленно заснул с выражением блаженства на посветлевшем лице. И тут случилось страшное.

( К нам подсел поэтCollapse )

Вечером 9 мая благодаря удивительной memento_mary я впервые прочитал небольшое стихотворение - 14 строк.
Оно написано без малого 68 лет назад, и многим из вас, без сомнения, известно.
Но я о нем не знал.
В военно-воздушных силах двух государств этот сонет имеет статус "официального стихотворения". В военно-воздушной академии еще одного государства входит в официальную программу обучения. Неоднократно положен на музыку. Его цитируют литературоведы и государственные деятели.
Но я, к великому стыду своему, прочитал его только в нынешнем году.

( Вот он:Collapse )

Где же черпали вдохновение авторы эскизов к фильму Equilibrium?
Разумеется, не обошлось без влияния всем известных проектов, как нереализованных - Дворца Советов и шпееровского "Нового Берлина", так и воплощенных в жизнь. Однако основной источник вдохновения - книга американского художника Хью Феррисса Metropolis Tomorrow, изданная в 1929 году.

Графический материал, использованный в книге, поначалу имел чисто утилитарный характер - в начале 20-х годов архитектор Харви Уайли Корбетт обратился к модному иллюстратору Ферриссу с предложением создать серию рисунков, которые просто и доходчиво демонстрировали бы последствия т. н. Законов о зонировании. Эти законы, принятые нью-йоркским муниципалитетом в 1916 году, препятствовали строительству зданий-параллелепипедов. Хочешь построить небоскреб? Купил участок? А теперь будь добр позаботиться о том, чтобы здание не занимало участок полностью, чтобы оно возносилось к небу не "стремительным домкратом", а уступами... Да и о том, чтобы естественный свет проникал в как можно большее количество помещений.

Цикл - громко сказано. Просто несколько стихотворений, посвященных памяти замечательного режиссера Эриха фон Штрогейма. О нем мы еще поговорим в дальнейшем (если кому интересно, конечно), а пока -

Мой немой фильм

Гостиная. Блудливый сумрак.
Как бы случайный тет-а-тет.
Убийственная тупость титров.
Из двери - свет,
А из него - ухмылка.

Ким Кэрнс* поет. Все гости пляшут.
Мешает чья-то борода.
Уединенье только в ванной:
Полнейший мрак, цементный пол,
На нем - патологические страсти.

Редакция. Эдем для бедных.
Куренье "Явы" у окна.
Встают, покончив с оптимизмом,
Вопросы: что кому соврать,
Куда и от кого скрываться.

Подъезды. Холод. Слякость. Сырость.
Уход, приход и вновь приход.
Обиды. Ссоры. Глупость. Ревность.
Удары. Слезы... Все, устал!
Финал.
(Продюсер бодро режет кадры)

(с) 1984
-----------
* И о ней мы тоже поговорим в дальнейшем.

Мой результат теста "Тест по литературе для 6-го класса. А ты пройдешь? " lord_k! Поздравляем! Вы настоящий псих по части литературы. Эрудит с большой буквы «Э». Читаете вы везде и всегда: на работе, за едой, в постели до 4 часов утра. Вы даже в гостях ухитряетесь закрыться в туалете с газеткой. От всего этого у вас, скорее всего, на носу очки, а в спине – сколиоз третьей степени. Но зато с вами бесконечно интересно общаться. [пройти тест]

А то бы я этот тест не прошел! Кое что помним, поди. Только сколиоза у меня нет (очки есть, чего греха таить), и в гостях я выпиваю и закусываю, а не в туалете с газеткой сижу. И до четырех утра, равно как и за едой, давно уже не читаю. Надоело. Давно живу.

Кстати, литература была одним из самых нелюбимых мною предметов. В отличие, например, от черчения. В шестом классе этот предмет преподавала нам Антонина Алексеевна Мухина. Она же заменяла других "литераторов" по мере необходимости практически до нашего выпуска. Ей принадлежит такой перл:
- Дети, сегодня мы с вами будем изучать комедию Радищева "Недоросль".
- Антонина Алексевна, так ее ж Фонвизин написал!
- Правильно. Поэтому, дети, мы комедию "Недоросль" изучать не будем.